"ЯДЕРНЫЙ ЩИТ" РОССИИ: мифы и реальность.

Эксклюзивное интервью с конструктором атомной бомбы.

Ученый Борис Васильевич Литвинов - заместитель научного руководителя ВНИИТФ (Снежинск) - человек уникальный. Специалистов такой профессии и такого высочайшего уровня, как он, в мире единицы. Достаточно сказать, что с 1961 по 1996 годы он был главным конструктором отечественных ядерных зарядов (атомной бомбы). Борис Васильевич - академик, Герой Соцтруда, лауреат Ленинской премии.

В этом году президент Владимир Путин подписал указ о награждении его орденом "За заслуги перед Отечеством" II степени. А еще академик является председателем секции по безопасности при научно-техническом совете Минатома.

Недавно нашему корреспонденту удалось встретиться и поговорить с Борисом Литвиновым (что само по себе является журналистской удачей). Да и перечень затронутых в беседе тем, честно сказать, впечатляет: ядерная безопасность, возможность утечки госсекретов, положение федеральных ядерных центров в США и России...

- Борис Васильевич, в последнее время все чаще говорят об угрозе всевозможных террористических актов, диверсий. Любой взрыв в общественном месте, в жилом доме, на предприятии - это настоящее ЧП. Можно только догадываться, что может случиться, если диверсант или террорист доберется до ядерного оружия...

- Могу вам сказать, что существует целая система мер по предотвращению любых подобных неожиданностей. Она вступает в действие с КПП на въезде в город. С самого начала строительства города продумывались все необходимые детали. В Снежинске, например, не разрешается вырубать лес, запрещены полеты авиации над его территорией и т.д. В принципе выработанных мер безопасности вполне достаточно, чтобы мы с вами могли спать спокойно.

- И все-таки усилились ли эти меры в связи со взрывом на Пушкинской площади в столице, с продолжающимися военными действиями в Чечне?

- Безусловно. В деле обеспечения безопасности "ядерного щита" страны немало зависит от степени подготовки людей. Знаю, что среди людей, которые призваны охранять этот объект, регулярно проводятся учения. Если говорить в общем, проводятся необходимые организационные, технические и профилактические мероприятия. В любом деле есть возможности для совершенства. Надо только, чтобы усиление мер по обеспечению безопасности не ощущалось внешне. Этого требует специфика объекта.

- Существует ли проблема "утечки мозгов" среди ученых Института технической физики, тех, кто работает над укреплением могущества "ядерного щита" России?

- Все, кто хотел уйти, давно работают в коммерческих структурах еще с начала перестройки. Поэтому на сегодня такая проблема для нас неактуальна. К счастью, за последние годы никто из наших специалистов высокого класса "не утек", не уехал. Хотя в принципе такая проблема, конечно же, есть. В США, например, сильно влияние китайской диаспоры, которая заслала своих людей в американские атомные центры. Но там находят способы решения этой проблемы.

Откровенно говоря, у нас увеличилось количество попыток отдельных специалистов-секретоносителей передать закрытую информацию за границу. Есть опасность, что наработки многих научных и производственных коллективов, работающих в системе военно-промышленного комплекса, могут стать (а в некоторых случаях уже стали) достоянием иностранных разведок и коммерческих фирм. Все это наносит колоссальный ущерб не только ВПК, но и в целом обороноспособности страны, ее экономике, бюджету, в конечном итоге всем нам.

- Чем можно объяснить эту опасную для государства тенденцию?

- Главная проблема мне видится в том, что не работает принцип неотвратимости наказания специалистов за противоправные действия. Те люди, которые нанесли ощутимый ущерб стране, не всегда предстают перед судом. Зачастую в силу пробелов в законодательстве, вследствие "субъективного фактора". Случается, что воплотить в жизнь принцип неотвратимости наказания мешает предвзятость отдельных судей, на которых заинтересованные лица оказывают давление в целях "нужного" исхода дела.

Что касается моей позиции, то здесь, в Снежинске, я никому не читал и не читаю лекций о советском патриотизме. Людьми движет осознание того, что они делают важное государственное дело. Если человек начинает совершать какие-то непорядочные поступки, об этом быстро становится известно. Такой специалист морально недостоин работать с государственными секретами. Ибо их потеря может нанести гигантский материальный урон государству - во многие миллионы и миллиарды рублей, а то и долларов.

- Борис Васильевич, насколько материальное положение ученых-ядерщиков влияет на возможность утечки госсекретов?

- Как показывает мировой опыт, высокая зарплата не является тут стопроцентной гарантией. Сколько бы денег ни имел человек, ему, как правило, хочется иметь еще больше.

- Может быть, ввести тест на жадность при приеме на работу?

- В США существуют психологические тесты при приеме на работу в атомные центры. У нас пока этого нет, но об этом много говорят, и, я думаю, в будущем мы возьмем эту практику на вооружение. Если говорить о материальном положении наших специалистов, то особенно сложное оно у молодых, которых отпугивают низкая зарплата, невозможность купить квартиру, решить прочие бытовые вопросы. Снижается престиж профессии, приходится уговаривать способную молодежь приехать работать именно к нам. У тех же американцев картина другая: там есть специальные школы по подготовке специалистов этого профиля, есть реклама, есть престиж. Федеральное правительство выделяет на эти цели бюджетные средства.

- Во время визита в Снежинск президент России Владимир Путин как раз и обещал финансировать работы по обеспечению "ядерного щита" России напрямую из бюджета...

- Пока этого нет. А вот в американском федеральном бюджете отдельной строкой прописаны расходы лаборатории, аналогичной нашему институту. Этими средствами распоряжается даже не министерство. Бюджет лаборатории является федеральным законом, и деньги поступают прямо туда. Естественно, руководство атомного центра находится под жестким контролем государства.

Это было бы здорово, если бы у нас действовала аналогичная система.

- Борис Васильевич, некоторые западные ученые и политики высказывают обеспокоенность положением с ядерной безопасностью в России. Насколько, на ваш взгляд, эти заявления соответствуют реальному положению вещей?

- На самом деле оснований для таких категоричных заявлений нет. Я вам ответственно заявляю, что ситуация находится под контролем.

- Кстати, о контроле. Как вы относитесь к идее общественного надзора в вашей сфере?

- Эти вопросы активно поднимались начиная с начала 90-х годов. По этому поводу я всегда говорю следующее. Представьте, что разбирают болванку. Вы это увидели, а что дальше? Вы же неспециалист, вы не знаете, для чего это делают.

Есть вещи, которые должны быть секретными. Нельзя рассказывать общественности, как устроена атомная бомба. Количество человек, знающих эту тайну, должно быть ограничено. Это те знания, которые способны "вызывать демонов". Другое дело, что те, кто допущен к этим секретам, должны говорить о состоянии безопасности в этой сфере честно и открыто.

- А как вы относитесь к высказанной президентом здесь, в Снежинске, идее открытия закрытых городов?

- Президент говорил о том, что на территории России должны быть созданы одинаковые условия для проживания всех граждан. А объекты, подобные нашему, должны быть обеспечены серьезной охраной. В принципе я с этим согласен. Тем более что такой опыт доказал свою состоятельность. В американский город Ливермор, в котором есть секретная лаборатория, теоретически можно приехать хоть на экскурсию. Важно, чтобы кто-то из местных жителей был в курсе визита, дал добро на ваш въезд. Однако попасть за закрытую территорию абсолютно невозможно. Служба безопасности и полиция реагируют мгновенно.

- Борис Васильевич, как вы, один из руководителей федерального ядерного центра, понимаете тезис о силе государства?

- Сила государства, на мой взгляд, не измеряется той долей собственности, которая ему принадлежит. Разве кто-то сможет сказать, что Америка - слабое государство? А оно владеет всего лишь десятью процентами собственности. Все остальные 90 процентов находятся в распоряжении частных компаний. Но самыми престижными считаются именно государственные заказы. Потому что за них очень хорошо платят. Потому что выполнять их престижно. Потому что это гарантированные деньги. Надо лишь доказать, что эту работу ты можешь сделать лучше других. Такое отношение к работе на государство и говорит о его силе, подчеркивает его авторитет.

- Борис Васильевич, изменились ли отношения к федеральному ядерному центру после визита Путина в Снежинск?

- Вы знаете, сам факт приезда президента сюда впервые в истории города говорит о значимости этого объекта, о признании его стратегической роли. Подготовлен указ о льготах работникам Минатома. Если он будет принят, то это самым положительным образом скажется на престиже нашей работы и нашей профессии. Мы надеемся, что подвижки к лучшему на этом не закончатся, и президент Владимир Путин прекрасно понимает, в чем состоит государственный подход в нашем деле. Надеюсь, худшие времена для федерального ядерного центра уже позади. Думаю, время работает на нас.

Вместо послесловия.

Во время визита в Снежинск президент РФ сделал в книге для почетных гостей ВНИИТФ такую запись: "Самая большая опасность, перед которой стоит Россия и весь мир, - нарушение баланса сил. Ценой огромных усилий и жертв Советскому Союзу удалось достичь равновесия. Огромная заслуга в этом вашего коллектива. Вместе мы обязаны не только сохранить имеющиеся достижения, но и добиться новых рубежей, опираясь на талант и мужество наших ученых. С надеждой и любовью, ПУТИН".

Интервью провел Александр СКРИПОВ.

  00:04 18.09