Режиссер без определенного места жительства.

Бахтиер Худойназаров стал своим среди чужих.

Несмотря на восточные корни режиссера, его фильмы рассчитаны скорее на европейского зрителя. Недаром его признали на Западе сразу же после дебюта, в то время как российскому зрителю его фильмы практически неизвестны. Бахтиер Худойназаров родился в Душанбе. Он снял два игровых фильма: "Братан" и "Кош ба кош". Вторая картина принесла 28-летнему режиссеру "Серебряного льва" на Венецианском фестивале, а также премии в Торонто, Монреале, Турине. После выхода фильма "Кош ба кош" в 1993 году Худойназаров переселился в Германию. Но с конца марта этого года на своей родине, в таджикских степях, после пятилетнего перерыва снова снимает кино. Его новый фильм - совместный проект двух известных кинокомпаний России и Запада "НТВ-Профит" и "Пандора-фильм" - называется "Лунный папа".

- По числу стран, в которых вы жили, вас вполне можно назвать "безродным космополитом". Где же все-таки ваш дом?

- Я до сих пор живу в Советском Союзе, и это моя трагедия. Мне все время напоминают, что его уже давно не существует. Но в Союзе мне было уютно, потому что я мог спокойно передвигаться по огромному пространству. А для меня очень важно чувствовать себя свободным от всяких границ. Что же касается дома, то его пока нет. Живу сейчас в Берлине, хотя хотел бы - в Москве, но, к сожалению, меня раздражают мелочи. Я вырос в Москве, но у меня восточная внешность, фамилия, поэтому здесь меня часто останавливают, проверяя документы, а это унизительно. Чувствуется неприязнь некоторых людей, чувствуется, что плохо иметь этот цвет кожи. Интересно, что и в Таджикистане, и в Узбекистане я уже тоже не свой. Хотя эти республики я бы мог назвать своей родиной: мы с семьей жили там. В Германии, конечно, спокойнее. В Берлине. Именно в Берлине, потому что Берлин и Германия - две разные вещи. Это как Москва и Россия. Там работается хорошо. Там можно что-то сделать.

- А как вы попали в Германию?

- Во время съемок фильма "Братан" я связался с германским агентством и стал туда ездить. Потом женился, пришлось бывать там чаще. В Москве в это время начались националистические выпады, и я остался в Германии. Сенат предоставил мне статус свободного художника. Это значит, что я якобы имею какое-то значение для их культуры. Мне стало гораздо легче жить, передвигаться. Там к деятелям культуры относятся с уважением. Для европейцев еще важно само понятие "культура". К счастью, я оказался востребованным, у меня постоянно была работа. Когда я только приехал, самой большой проблемой было снять квартиру. Дело в том, что сейчас пошла волна общественного мнения против русской мафии. Без конца показывают фильмы о ней, каждый день об этом что-то говорится. Поэтому человеку из России трудно найти жилье. Хозяева квартир боятся мнения соседей, боятся, что у вас есть опасные связи.

- Почему после столь триумфального шествия по кинофестивалям вы долгое время не снимали фильмов?

- Пять лет я не снимал, потому что очень устал, когда во время войны в Таджикистане проходили съемки фильма "Кош ба кош". Приехав в мирную Москву, я буквально сходил с ума. Во время войны как-то храбрился, а вернувшись, ощущал физический страх: после съемок фильма "Кош ба кош" у меня был сильный стресс.

В Германии я иногда делал рекламные ролики, перемонтаж некоторых фильмов. Вместе с Ираклием Квирикадзе готовил проект "Восточно-Западный диван". Снимал арт-рекламу для сигарет "Пьер Карден". В свое время с ними работали очень солидные режиссеры, начиная с Годара, Джузеппе Тонаторе. Сейчас они заказывают рекламу и молодым режиссерам. Дается одна минутка, и делай все, что хочешь, но, конечно, о пачке сигарет.

- Но "Лунного папу" вы снова снимаете в Таджикистане.

- Я хотел снимать в Турции, но продюсеры настояли именно на этой местности. Это регион, любимый многими режиссерами: здесь снимали и Тарковский, и Антониони. Это необыкновенное, сказочное место. Мы решили создать здесь какую-то реальную нереальность. Вообще-то, мне нравится снимать в Средней Азии, но там много проблем. Здесь нужно вести себя жестко. Приходится воевать с органами местной официальной и неофициальной власти. Мы раздражаем администрацию тем, что берем людей работать, даем хорошую зарплату - нам говорят, что мы с жиру бесимся, какой-то непонятный городок строим. У нас постоянно работали двести-триста человек на площадке. А ведь нищета кругом. Естественно, у остальных рождается зависть...

- На какого зрителя рассчитан "Лунный папа"?

- Наверное, на западную аудиторию в большей степени. В этом фильме много лиричности, легкого отношения к жизни. Поэтому я думаю, что фильм будет интересен всем. "Лунный папа" - первое кино в моей практике, где заглавная роль принадлежит не мужчине, а женщине. Надо признаться, что особой разницы я не почувствовал. Если ставить себя на место другого человека, героя, то, в принципе, все можно понять, кроме разве что физиологии. Мне трудно было найти женское, более земное, что ли, ощущение мира - для этого я вспомнил маму. Мне всегда хотелось сделать что-нибудь о ней. Но фильм приобрел такую форму, что маме, наверное, опять не понравится. Она не смотрит мои фильмы, знает о них только по чужим рассказам. Ей кажется, что в них я ее критикую, то есть она везде находит что-то о себе. Оригинальность же истории "Лунного папы" в том, что ее рассказывает еще неродившийся ребенок. Он чувствует все, что происходит с его мамой, находясь у ее глаз, сердца, уха, но при этом не ощущает зла мира как такового. В чреве матери мы существовали в полной нирване, доброте, ласке, поэтому в фильме будет много фантастической реальности.

ЮЛИЯ СТЕПАНИШВИЛИ.

  00:04 05.11