Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )


 Афиша
  » Участники   » Помощь   » Поиск   » Правила
 
Reply to this topicСоздать новую тему
> СЛАДКИЙ ВКУС, мое творчество
Group Icon Красная Готика
сообщение 29 Сентябрь 2012, 10:37
Сообщение #1


неофит
Группа: готы
Сообщений: 8
На портале:
0д 5ч 14м 43с

Моя галерея
Мой профиль




«Итак, он был последним живым существом на планете.
Вся Земля перешла к нему в наследство –
все страны и континенты, -
и все это было ему в равной степени ни к чему.»
Говард Филлипс Лавкрафт, Роберт Хауард Барлоу,
«Переживший человечество».

Это был явно не стук колес по рельсам. Не было в ощущаемом звуке того грохота и массивности, которую издает электричка, проносясь мимо стоящих на платформе людей. Извините, сегодня без остановок.
Вообще долго нельзя было понять, что же это на самом деле такое. А затем все повернулось в другую сторону. Вернее, даже не в другую, а просто повернулось, не знаю, куда. Изменило направление своего движения и покатилось дальше.
Да! Именно покатилось! Вот оно! Что-то катилось вперед, иногда поворачивая в, а затем снова волочась по прямой. На этом мои догадки заканчивались. Прислушиваться к телу, похоже, было бесполезно. Да его и не было вовсе. То ли холод, то ли пустота, то ли непонятно что, но точно не тело. Наверное, что-то похожее испытывает калека, которому ампутировали руку или ногу. Вроде бы ничего не болит (ведь боль-то давно заглушена «кеторолом»), но все равно кажется, что на том конце обрубка все еще теплится жизнь. Опускаешь голову и видишь самое настоящее ничего.
Вот и мне так казалось. Только у меня были проблемы похуже. Вроде как мне ампутировали и руки, и ноги, а заодно и голову вместе со всем оставшимся в ней мозгом. Буквально лишили очень важной составляющей моего тела и духа. Словами не объяснить, но и прочувствовать до конца тоже невозможно. Такое вот странное и непонятное ощущение, состояние, невесомость. Назвать можно как угодно. Суть от этого не поменяется и яснее не станет.
Мне никогда не удавалось толком уяснить для себя, что есть бесконечность. Вселенная бесконечна, мысль бесконечна, любовь, может быть, бесконечна, хотя последнее весьма относительно. Но как уместить такое огромное понятие в столь маленькой голове, которую к тому же еще и удалили! Это просто непостижимо, словно читаешь длинный рассказ, состоящий лишь из одного переполненного сложными оборотами предложения. Но именно сейчас мне казалось, что я окунаюсь в самую настоящую бесконечность, которая поглощает меня целиком и полностью.
А что-то неведомое, что ранее катилось вперед, замедлило скорость и даже на некоторое мгновение остановилось. Затем послышался скрежет и удар, а потом моя тележка поехала дальше.
Это лично я предполагаю, что меня (или то, что от меня осталось) везли на некой тележке, а может на чем-то еще. Увидеть этого я все равно не могу, как ни старайся.
В конце концов, тележка, будем считать, что это была именно она, замерла на месте. Даже не просто замерла, а застыла как вкопанная, будто из пола за несколько секунд выползли железные цепи и намертво схватили колеса моей повозки, чтобы меня на ней уже никуда не смогли увезти.
Рядом находился человек. Достаточно высокий и тяжелый, наверное, мужчина. Мне удалось понять это по звуку его шагов, ведь человеческие шаги ни с чем не перепутаешь, так же как и мои.
Человек то приближался ко мне, то отдалялся, производя звонкие металлические звуки, рождавшиеся на уровне моей отсутствующей головы.
Внезапно мое тело смогло почувствовать прикосновение чужой руки. Это было похоже на удар током. Когда-то давно, явно не в этой жизни, я уже хватался за оголенный провод, только сейчас казалось, что сам провод сознательно схватил меня за руку. Вся жидкость, которая еще оставалась в моем несчастном истерзанном существе, мгновенно активизировалась, став живой и подвижной. Слипшиеся кровеносные и лимфатические сосуды постепенно расправлялись под упорным потоком заряженных молекул. Даже на месте, где когда-то была моя голова, появилось ощущение жизни и циркуляции той спасительной жидкости, которая все это время ждала своего целительного часа.
Это было удивительное чувство. Будто тело рождалось заново или выходило из глубокой комы. Ничего подобного ранее мне испытывать не приходилось. Такое случалось со мной впервые за всю мою долгую жизнь.
Тем временем человек склонился ко мне совсем близко и сделал надрез на моем теле. Недавно восстановившаяся циркуляция моего организма вновь была нарушена столь варварским вмешательством. И тогда мне стало понятно, что я, скорее всего, нахожусь без сознания или вообще в предсмертном состоянии, и тот человек, что склонился надо мной, должно быть, врач. Другого объяснения мне найти не удавалось, хотя и в этой теории было много противоречий. По смыслу меня вроде бы должны были спасать от приближающейся смерти, но мне казалось, что со мной творят нечто совершенно противоположное. Так подсказывало мне мое ожившее сердце. Оно работало еще не в полную силу, а лишь еле трепетало в груди, но я точно знал, что если оно проснулось, то мне уже ничего не грозит. Сердце было моим наставником и внутренним голосом. Оно никогда не ошибалось и не советовало мне ничего из того, что могло бы меня погубить. Каждый раз сердце оказывалось самым мудрым советчиком, с каким мне когда-либо приходилось сталкиваться. А ведь советчиков в моей судьбе было немало.
Еще один порез всколыхнул мое сознание, до сих пор спавшее где-то в глубине. Это было уже слишком. Порезы следовали один за другим с молниеносной быстротой. Между ними были доли секунд, за время которых каждый миллиметр моей плоти успевал отозваться жалобным воплем у меня в мозгу. Оказывается, я его не потерял и мне его вовсе не ампутировали. Разум был на месте, как и голова и все остальное. С одной стороны это была радостная весть, но с другой – мне не нравилось, что мои порезы были такими глубокими и кровоточили с такой силой.
Два разреза, сделанных на моей груди, представляли собой летящую чайку. Так ее рисуют на своих картинках маленькие дети. Просто галочка, иногда у нее неровные крылья, словно птицу запечатлели в момент взмаха ее больших могучих крыльев.
Галка же у меня на груди представляла печальное зрелище. Видеть мне ее по-прежнему не удавалось, зато прочувствовать можно было до самых мельчайших подробностей.
Надрезы были сделаны аккуратно и четко, умелой и натренированной рукой. Раны были детищем острого тонкого инструмента, не обычного ножа. Не знаю, что бы это могло быть, но уже в следующее мгновение кожа в области солнечного сплетения ощутила легкий холодок стали, приближающейся к ничем не защищенной плоти. Это была явная угроза. Человек хотел продолжить начатую им работу, сделать еще один, завершающий надрез. От гнетущего предчувствия опасности мои плечи дернулись сами собой, а кровь из галки на груди потекла обильнее.
Сталь дернулась и уплыла по воздуху. Кожа больше не чувствовала ее близости. Открыть глаза у меня все еще не получалось. Если не считать этого маленького нюанса, то можно сказать, что мне почти удалось обрести свое прежнее состояние. Теперь можно было слышать, чувствовать и двигаться, лишь глаза оставались закрыты.
Человек рядом со мной какое-то время был неподвижен, а затем приблизил свое лицо к моему.
Мои лопатки впивались в холодный гладкий металл, все тело было ледяным, словно его только недавно вытащили из большой морозилки.
Я легонько пошевелил кончиками пальцем сначала на ногах, затем на руках. Казалось, человек этого не заметил и продолжал склоняться надо мной, будто специально ожидая, что я вот-вот открою глаза. Ну что же, если он действительного этого хотел, то я мог исполнить его немую просьбу.
И я открыл глаза. Я открыл свои налитые кровью, ненавистью и голодом глаза, которые только что вернулись из самого ада. Я поднял тонкие, но не прозрачные веки, предоставляя человеку увидеть то, что увидеть удавалось немногим. Все это время я был недвижим, и мной управляли как куклой, но теперь этому пришел конец.
Человек хотел отстраниться от меня. Мне показалось, что его движения до смешного медленные и неловкие, хотя на самом деле, если считать по человеческим меркам, то он двигался достаточно быстро, но я все равно был быстрее. Моя рука молниеносно схватила жирное горло, через сало которого не проступал даже кадык. Я не торопился. Мышцы затекли и немного одеревенели, да и потеря крови оказывала свое негативное влияние на мои реакции. Я перевел тело в сидячее положение, продолжая сжимать мягкое горло человека, который стал в сотни раз более беспомощным, нежели я в виде бездыханного трупа на столе для препарирования. Голова кружилась, хотя кровь уже и перестала вытекать из ран. Я опустил глаза на свое тело и увидел, что сижу совершенно голый, весь в крови, а на моем большом пальце ноги висит бумажная бирка на резинке.
Я медленно повернул голову в сторону человека в запачканном темно-синем фартуке, на котором моя собственная кровь запеклась черными пятнами. Я улыбнулся ему, потому что сейчас он должен был умереть, а мне не хотелось пугать его еще больше, ведь он просто делал свою работу. Откуда он мог знать, кто перед ним.
Но моя добрая улыбка не оказала желаемого результата. Все получилось с точностью наоборот. Человек перепугался еще больше. Его глаза буквально вылезали из орбит. Теперь он пытался вырваться из-под моей власти, схватившись за свое горло и пытаясь отодрать от него чужие стальные пальцы. Я ничего не мог с этим поделать. Конечно, мне нельзя было оставлять этого человека в живых. К тому же он все равно должен был когда-нибудь умереть, а вот мне совершенно не хотелось возвращаться в то отвратительное бессознательное состояние, из которого я вырвался с таким трудом.
- Не бойся! – проговорил я, слезая со стола, но продолжая держать человека за горло. Правда, уже не так крепко, как в первые мгновения, но достаточно для того, чтобы он не смог убежать от меня.
Слова так же не возымели должного эффекта, и я решил оставить эту затею. Мне нужна была его кровь, а с его глупостью должен был разобраться явно кто-то другой.
Я обнял человека второй рукой, совсем легонько, но это вызвало крупную дрожь, пробежавшую по всему его телу. Мне стало противно находиться рядом с этим субъектом, хотя другого выхода у меня пока не было. Оставалось лишь побыстрее закончить это дело и, наконец, выбраться отсюда.
У него была липкая, приторно кислая кровь. Я больше люблю, когда она сладкая. Наверное, это осталось еще с детства, когда я постоянно воровал из магазинов конфеты и другие сладости.
Несмотря на то, что человек был на десяток сантиметров выше меня и на два размера толще, крови в нем оказалось не так уж и много, как я предполагал.
Через две минуты я с удовольствием оторвался от шеи мертвого тела и выпустил его из рук, после чего оно на секунду замерло, а затем тяжело упало на кафельный пол.
Во рту осталось неприятное послевкусие, но я утешался тем, что смог заживить глубокие раны и восстановить ясность мыслей в своей голове.
Одежда, которую я снял с трупа, была мне сильно велика, но, по правде сказать, я никогда не уделял особого внимания своему внешнему виду. Мне было все равно, что носить, тряпки вообще не имели для меня никакого значения.
К счастью, на улице была еще ночь. Все-таки хорошо, что некоторые патологоанатомы любят работать в темное время суток.
Было прекрасно вновь оказаться на улице, вздохнуть полной грудью и почувствовать, как воздух заполняет легкие и расправляет спавшиеся альвеолы. Сегодня я действительно родился вновь. Уже третий раз за свою жизнь, но все равно это чувство оставалось для меня в новинку, будто до этого момента я и не жил вовсе, хотя прошло уже, по меньшей мере, лет двести. Точнее сказать не могу, потому что у меня была достаточно своеобразная жизнь, и я часто выпадал из реального мира, теряя счет времени.
Я запахнул теплый пиджак, пошарил внутри карманов и обнаружил ключи от машины. На стоянке перед служебным входом была только одна машина. Темно-зеленый потрепанный FORD примостился возле бордюра, то ли ожидая хозяина, то ли просто мерзнув под открытым небом. Я сел в машину и завел двигатель. В город пришла осень, а за ней медленно тянулась долгая и холодная зима. Отнюдь не самое плохое время в году.
Нестерпимо захотелось сладкого, как много-много лет назад.
Я плавно нажал на педаль газа и выехал со стоянки на почти пустое шоссе. Впереди ждало очередное столетие, так что спешить было некуда, только во рту оставался едкий кислый привкус. Ох уж эти толстяки!
User is offlineМини профильPM
Go to the top of the page
+Цитировать

Reply to this topicСоздать новую тему

Collapse

> Похожие темы

Тема Ответы Автор темы Просмотры Последнее действие
Нет тем для вывода


 




© 2007-2017 GOTHS.RU